гуляют на сторону, лаются и не расстаются только ради сохранения семьи, – не жалею, что развелся… У меня, по крайней мере, остались прекрасные воспоминания о моем браке.
– Нет, шалунишка, я не Анну имею в виду, а Алису. Ты нафантазировал о ней с три короба, а ведь совсем ее не знаешь. Вот она, твоя болезнь: ты любишь сам не знаешь кого. Думаешь, ты бы выдержал, если бы тебе пришлось с ней жить? Вряд ли: вас ведь то и возбуждает, что вы не можете быть вместе. Лично я на твоем месте позвонил бы Анне.
– Жан-Жорж?
– Что, пупсенок?
– Не мели ерунды. Еще по стаканчику?
– О'кей, если платишь ты.
– Жан-Жорж, можно, я задам тебе один вопрос?
– Валяй.
– Ты когда-нибудь страдал от любви?
– Нет, ты же знаешь. Я никогда не влюблялся. Это мое самое большое несчастье.
– Иногда я тебе завидую. Я вот никогда не влюблялся НАВСЕГДА, это хуже.
Он молчит, и я начинаю жалеть, что задал этот вопрос. Его глядящие в сторону глаза подергиваются пеленой. Голос звучит на октаву ниже:
– Прекрати путать роли, охламон. Это я тебе завидую, и ты это прекрасно знаешь. Я-то страдаю с рождения. А ты сейчас впервые узнал боль, которую хотелось бы испытать мне. Давай сменим тему, пожалуйста.
Ну вот, мое несчастье к тому же заразно. Теперь мы оба в миноре, с чем нас и поздравляю.
– Ты думаешь, я негодяй?
– Да нет же, нет. Ты еще только учишься, ты всего лишь любитель, мой сладкий. У тебя еще все впереди. А вот…
– Что – вот?
– А вот на самом деле ты – блудливый гомик, и я тебе сейчас в эту дырку засажу!
С этими словами он, шельмец, хватает меня в охапку, мы скатываемся на пол, опрокинув стол, стаканы, кресла, и ржем вовсю, а бармен тем временем лихорадочно ищет в телефонном справочнике номер скорой психиатрической помощи больницы Святой Анны.
XLI
Домыслы
Ну вот, произошла ужасная вещь: я перестал снимать на ночь носки. Надо что-то делать, а то, глядишь, скоро начну пить собственную мочу. Я ворочался в постели, из головы не шли слова Жан-Жоржа. А что, если он
<< 1 ... 57 58 [59] 60 61 ... 75 >>
ya pa riskom ocen ploxo znayu)))))
»Oxu zalına keç